Лингвистический анализ: паутинка (акутагава рюноскэ)

Детство и юность

Будущий писатель Рюноскэ Акутагава родился 1 марта 1892 года в Токио, имя мальчика обозначает «дракон». Когда Рюноскэ появился на свет, матери было уже немногим за 30, а отцу больше 40 лет. Папа мальчика торговал молоком, у него были собственные пастбища на окраине Токио.

Рюноскэ Акутагава

В то время японцы считали, что рождение ребенка у людей, которым уже исполнилось 30 лет, нехорошая примета. Поэтому, следуя старинному обряду, родители сделали вид, будто мальчика подкинули. Всё это подстроили исключительно из-за суеверий.

Когда ребенку исполнилось 9 месяцев, родители отдали его на воспитание в бездетное семейство старшего брата матери – Митиаки Акутагавы, который тогда занимал должность начальника строительного отдела Токийской префектуры. Так мальчик утратил фамилию Ниихара и стал Акутагавой.

Портрет Рюноскэ Акутагавы

Ребенок лишился матери ещё в младенчестве, в возрасте 10 месяцев. Она сошла с ума из-за смерти старшей дочери и покончила жизнь самоубийством в психиатрической больнице. Болезнь и смерть матери на протяжении всей жизни оставались для писателя травмой. Он часто рассуждал о душевных недугах и крайне опасался той же участи.

Предками семьи, в которую попал мальчик, были писатели и ученые, поэтому последователи старались придерживаться древних культурных традиций. Здесь увлекались живописью и средневековой поэзией, досконально соблюдали старинный уклад жизни, основывающийся на безоговорочном повиновении главе дома.

Кикути Хироси и Рюноскэ Акутагава с друзьями-писателями

В 1910 году юноша окончил токийскую муниципальную среднюю школу, был одним из лучших выпускников. Рюноскэ выбрал для изучения английскую литературу, поступив в Первый колледж на отделение литературы.

Через 3 года Акутагава окончил колледж и поступил на английское отделение Токийского университета. Рюноскэ и его друзья, будущие писатели – Кумэ Масао, Кикути Хироси и Ямамото Юдзи, знали все главные течения западной литературы. Они часто вели полемику по поводу того, какие направления больше всего соответствуют запросам их дней. Занятия в университете расстроили начинающего литератора: поначалу лекции казались ему неинтересными, а позже он полностью разочаровался и вовсе прекратил их посещать.

Буквы и знаки препинания

Знак	Кол-во (шт.)	Средн. кол-во на 1000 слов (шт.)
, запятая	117	117.59
. точка	68	68.34
— тире	12	12.06
? вопросительный знак	1	1.01
! восклицательный знак	10	10.05
… многоточие	0.00
!.. восклицательный знак с многоточием	0.00
?.. вопросительный знак с многоточием	0.00
!!! тройной восклицательный знак	0.00
?! вопросительный знак с восклицанием	0.00
» кавычка	4	4.02
() скобки	0.00
: двоеточие	6	6.03
; точка с запятой	3	3.02
Буква	Кол-во (шт.)	Частота использования (в %)
А	436	8.45
Б	98	1.90
В	225	4.36
Г	122	2.36
Д	209	4.05
Е-Ё	393	7.61
Ж	122	2.36
З	115	2.23
И-Й	419	8.12
К	225	4.36
Л	255	4.94
М	123	2.38
Н	321	6.22
О	567	10.99
П	170	3.29
Р	241	4.67
С	248	4.81
Т	271	5.25
У	184	3.57
Ф	1	0.02
Х	39	0.76
Ц	20	0.39
Ч	61	1.18
Ш	57	1.10
Щ	11	0.21
Ь-Ъ	93	1.80
Ы	86	1.67
Э	20	0.39
Ю	21	0.41
Я	85	1.65

ГРУППА НЕОСЕНСУАЛИСТОВ[18].

Сейчас, возможно, уже слишком поздно критически анализировать положительное и отрицательное в деятельности группы неосенсуалистов. Но я, прочитав произведения писателей этой группы, прочитав критические статьи об их произведениях, почувствовал непреодолимое желание написать о ней.

Если говорить о поэзии, то она во все времена развивается в интересах группы неосенсуалистов. В этом смысле абсолютно верно утверждение Сайсэй Муроо, что Басё был самым великим поэтом эпохи Гэнроку, к которому приложимо определение «нео». Басе всегда стремился к тому, чтобы стать «нео» в литературе. Поскольку проза и драма тоже содержат элементы поэзии, то есть являются поэзией в широком смысле, они тоже должны приветствовать появление группы неосенсуалистов. Я помню, что в какой-то степени к группе неосенсуалистов примыкал Хакусю Китахара. (Символом поэтов того времени были слова: «Свобода чувств».) Я помню, что и Дзюнъитиро Танидзаки принадлежал к группе неосенсуалистов.

Я, естественно, испытываю интерес к сегодняшним писателям группы неосенсуалистов. Эти писатели, во всяком случае те из них, кто участвует в полемиках, опубликовали теоретические работы значительно более «нео», чем мои размышления о группе неосенсуалистоа. К сожалению, я недостаточно знаком с ними. Мне известны, да и то, пожалуй, не особенно хорошо, лишь произведения писателей группы неосенсуалистов. Когда мы выпустили первые свои повести и новеллы, нас назвали «группой неорационалистов». (Мы, конечно, сами так себя не именовали.) Но если посмотреть произведения писателей группы неосенсуалистов, то нужно сказать, что они в некотором смысле гораздо более «неорационалисты», чем были мы. Что означает «в некотором смысле»? Это свет рационализма, освещающий их так называемую сенсуальность. Однажды мы с Сайсэй Муроо смотрели на луну над горой Усуи, и вдруг, услышав его слова, что гора Мёги «напоминает имбирь», я неожиданно для себя обнаружил, насколько эта гора действительно напоминает имбирный корень. Подобная так называемая сенсуальность не освещена светом рационализма. Что же представляет собой их так называемая сенсуальность? Риити Ёкомицу, чтобы объяснить мне, что представляет собой взлет их так называемой сенсуальности, привел мне фразу, принадлежащую Такэо Фудзисава: «Лошадь бежала, как рыжая мысль». Я не могу сказать, что мне подобный взлет совершенно непонятен. Но эта строка явственно родилась путем рационалистических ассоциаций. Таким образом, они и свою так называемую сенсуальность не могут не освещать светом рационализма. В этом, видимо, и состоит особенность этой группы, Если же цель так называемой сенсуальности — новое само по себе, то я должен считать более чем новым восприятие горы Мёги как имбирного корня. Восприятие, существовавшее еще с далеких времен Эдо.

Группа неосенсуалистов, безусловно, должна была возникнуть. И возникновение ее было совсем не легким, как возникновение всего нового (в литературе). Мне трудно испытывать восхищение писателями группы неосенсуалистов, или, правильнее сказать, их так называемой неосенсуальностью, — я уже говорил об этом. Но все же критики слишком уж суровы к их произведениям. Так или иначе, писатели группы неосенсуалистов пытаются двигаться в новом направлении. Это следует признать безусловно. Высмеивать их усилия — это не просто наносить удар по писателям, именующим себя сегодня группой неосенсуалистов. Это означает наносить удар по их дальнейшему росту, по той цели, которую поставят перед собой писатели группы неосенсуалистов, пришедшие вслед за ними. А это, естественно, не будет способствовать свободному развитию японской литературы, ее прогрессу…

Примечания

Битвы

Арка Портовая Мафия

1. Рюноске Акутагава против Ацуши Накаджимы. Результат ― Прерван появлением Дазая.
2. Рюноске Акутагава против Ацуши Накаджимы. Результат ― Поражение.

Арка Гильдия

1. Рюноске Акутагава против Натаниэля Готорна. Результат ― Победа.
2. Рюноске Акутагава против Ацуши Накаджимы. Результат ― Прерван появлением Ф.С.К.Фицджеральда.
3. Рюноске Акутагава и Ацуши Накаджима против Ф.С.К.Фицджеральда. Результат ― Победа.

Арка Каннибализм

1. Рюноске Акутагава против Натаниэля Готорна. Результат ― Прерван.
2. Рюноске Акутагава против Кёки Изуми. Результат ― Ничья.
3. Рюноске Акутагава и Ацуши Накаджима против Александра Пушкина. Результат ― Прерван появлением Гончарова.
4. Рюноске Акутагава и Ацуши Накаджима против Ивана Гончарова. Результат ― Победа.

Арка Откровения Камуи

1. Рюноске Акутагава и Ацуши Накаджима против Очи Фукучи. Результат ― Неоднозначный. Побег Ацуши с корабля и смерть Рюноске Акутагавы.

ПРОЛЕТАРСКАЯ ЛИТЕРАТУРА.

Мы не можем преодолеть границы своего времени. Мы не можем преодолеть границы своего класса…

Средние классы породили немало революционеров, это верно. В теории и практике они выразили свои идеи. Но оказалась ли способной их душа преодолеть границы средних классов? Лютер выступил против римско-католической церкви. И он сам видел дьявола, препятствующего его делу. Его идеи были новыми. Но его душа не могла не видеть ада римско-католической церкви. Это не только в религии. То же самое, когда речь идет о социальной системе.

В наших душах выбито классовое клеймо. Мы связаны далеко не одной классовой принадлежностью. Мы связаны и географически — местом рождения, начиная от Японии и кончая родным городом или деревней. А если вспомнить еще о наследственности, среде, то сами поразимся, насколько сложными образованиями мы являемся… Мы растения, живущие под разным небом, на разной земле. И наши произведения — плоды этих растений, живущих в самых разных условиях. Если посмотреть на нас глазами бога, то можно увидеть, что в каждом нашем произведении заключена вся наша жизнь.

Пролетарская литература — что представляет собой пролетарская литература? Во-первых, это, конечно, литература, цветы которой распускаются внутри пролетарской культуры. Этого в сегодняшней Японии нет. Затем, это литература, борющаяся за интересы пролетариата. Это в Японии есть. (Если бы нашим соседом была Швейцария, пролетарская литература получила бы еще большее развитие.) В-третьих, это литература, которая, даже если она и не зиждется на принципах коммунизма или анархизма, имеет в своей основе пролетарскую душу. Второе и третье определения пролетарской литературы вполне согласуются. И если создавать новую молодую литературу, ею должна быть литература, рожденная пролетарской душой… Ввести в произведение коммунистические или анархистские идеи совсем нетрудно. Но лишь пролетарская душа придает поистине поэтическую величественность, сверкающую в произведении подобно алмазу. Умерший молодым Филипп имел пролетарскую душу…

Интересные факты

• Художественное имя Акутагавы, жившего в реальности — Chōkōdō Shujin .
• Отношения между Акутагавой и Дазаем в реальной жизни полностью изменяются в «Великий из Бродячих псов». В реальной жизни Осаму Дадзай боготворил Акутагаву и был сильно потрясен самоубийством писателя.
• Он очень строг в экономии электричества.
• Способность Акутагавы — «Расёмон» — превращает его пальто в чёрного зверя. Это отсылка к рассказу японского писателя под названием «Ворота Расёмон», в котором бездомный слуга размышляет — умереть ли ему с голоду или стать вором, чтобы выжить. Это отражает дилемму Ацуши после того, как его выгнали из приюта.
• Наряду с несколькими другими персонажами из этого тайтла, Акутагава появлялся в мобильной игре «Небесная Любовь» как персонаж ограниченного времени.
• Согласно официальному твиттеру «Великий из Бродячих Псов», он не знает названия «рюшчатой штуки» на своей воротнике.

Части речи на позициях в предложении

Личность

Акутагава грубо командует Кёкой

Акутагава придерживается своеобразного взгляда на мир «выживает сильнейший», утверждая, что слабые люди должны умереть и уступить место более сильным. Он не боится боли и поражения, лишь бы услышать слово от «определенного человека». Его безжалостный и порочный характер делает его одним из самых опасных членов Портовой Мафии, которого опасаются как союзники, так и враги. Большая часть послушания от подчинённых Чёрных Ящериц во многом проистекает из страха перед его вспыльчивым характером и общей нетерпимости к некомпетентности.

Самотитулованный «Пёс» Портовой Мафии, Акутагава демонстрирует готовность исполнять жестокие приказы и поручения для достижения не только целей Мафии, но и своих собственных интересов. Безжалостный и резкий, Рюноске беспрекословно готов убить кого угодно, включая ни в чём не повинных мирных жителей или детей. Он враждебен по отношению к слабым, но не любит бессмысленные пытки, предпочитая убивать сразу, когда это возможно.

Акутагава проявляет враждебность

Каким бы жестоким он ни был, Акутагава, в целом, придерживается сдержанного и более отстранённого подхода. По отношению к подчинённым и начальству он в равной степени ведёт себя отчуждённо, по возможности держась на дистанции от возможных взаимодействий. Тем не менее его самообладание довольно хрупкое. В таких случаях, как например провал Хигучи по поимке Ацуши, Акутагава высмеивает его за то, что тот рискнул получить награду, действуя безрассудно. Этот вспыльчивый характер время от времени мешает ему на выполнении заданий.

В центре этого гнева лежит его прошлое как сироты в суровых трущобах Йокогамы. Мрачное мировоззрение Акутагавы не менялось с тех самых пор. Единственное, что изменилось в его жизни — это встреча с Дазаем, когда ему было 14 лет, в момент, когда Рюноске уже был готов убить группу нелегальных торговцев, ответственных за смерть его товарищей. Эта встреча кардинальным образом меняет Акутагаву — он проявляет уважение к кому-то другому. Даже после довольно экстремального и жестокого обучения Осаму, Акутагава никогда не отступает от своей собственной философии.

Узнав о высоком мнении Дазая о Сакуноске, Акутагава чувствует себя оскорбленным, ведь Ода был не только рангом ниже, но и одним из немногих, кто отказывался убивать по приказам Мафии. В добавок ко всему бегство Дазая ещё больше усугубляет душевное состояние Рюноске, оставляя в подсознании постоянное чувство своей неполноценности, независимо от того, чего он успел добился в Мафии. Впрочем Акутагава всё ещё стремится получить одобрение Дазая. И тем не менее считает, что нынешний образ Дазая является позорным по сравнению с его прежней репутацией, которую он заработал себе, находясь в Портовой Мафии.

Желание Акутагавы получить одобрение Дазая неизбежно приводит к сильному негодованию по отношению к его новому «ученику» — Ацуши. Впервые встретив Ацуши на момент, когда тот был слаб морально, легко пугался и замирал перед лицом опасности, Акутагава отвергает его как очередного слабого человека, которому суждено умереть ради тех, кто сильнее. Хотя трансформация Ацуши в тигра на мгновение заставляет его опешить, Акутагава, тем не менее, не видит в парне ничего особенного. Его мнение о Накаджиме ухудшается, когда Дазай хвастается им, одновременно занижая ценность Акутагавы как бывшего ученика. Большую часть времени он не мог понять, какое значение придают Ацуши другие. Накаджима — ходячий парадокс для Акутагавы — слабый, но действующий сильнее, чем есть на самом деле, ради места в мире и разрешения жить, несмотря на то, что его и так ценят другие. Это глубоко противоречит самовосприятию Акутагавы. Другие же считают его могущественным, но Акутагава не признает его силу в результате собственной философии. Это приводит к столкновению противоположностей — Ацуши осуждает себя за попытку получить всеобщее одобрение, в то время как сам Акутагава действует почти полностью, чтобы получить одобрение Дазая.

Несмотря на всю его ярость, горечь и неприязнь к человечеству и самому миру, у Акутагавы есть и положительные качества. У него довольно дружеские и тёплые отношения со своей младшей сестрой Гин, вплоть до того, что он помогает ей во всём. После того, как Хигучи и Ящерицы спасают его, он извиняется перед ней за предоставленные проблемы. Хоть это и небольшие, короткие моменты более спокойной и серьёзной стороны Акутагавы, они, тем не менее, много значат. Очевидно Акутагава редко или никогда не лжёт, что делает его честным, даже если в большинстве случаев это жестоко и неуместно.

ТИКАМАЦУ МОНДЗАЭМОН[5].

После долгого перерыва я вместе с Дзюнъитиро Танидзаки и Харуо Сато побывал в театре кукол. Куклы прекраснее актеров. Особенно они красивы, когда неподвижны. Но кукловоды в черном немного неприятны. Фигуры, напоминающие их, можно увидеть на картинах Гойи, на заднем плане. Такое чувство, что и тебя гонят куда-то эти черные фигуры — твоя горестная судьба…

Но я хочу рассказать не о куклах, а о Тикамацу Мондзаэмоне. Я стал думать о нем, когда смотрел на Дзихэя Кохару. Тикамацу, в противовес реалисту Сайкаку, называют идеалистом. Мировоззрение Тикамацу мне неизвестно. Возможно, Тикамацу, обращаясь к небу, сетовал на наше несовершенство. Возможно, он с опаской ждал наступления завтрашнего дня, видя, каков день сегодняшний. Сейчас дать точный ответ на это никто, безусловно, не в состоянии. Единственное, что я могу утверждать, посмотрев его драму, — Тикамацу не идеалист. Идеалист… как можно называть его идеалистом? Действительно, Сайкаку реалист в литературе. В своем мировоззрении он тоже реалист. (Во всяком случае, судя по его произведениям.) Правда, реалист в литературе совсем не обязательно должен быть реалистом и в своем мировоззрении. Автор «Мадам Бовари» был романтиком и в своем мировоззрении, и в литературе. Если романтизмом называть стремление к мечте, то и Тикамацу можно назвать романтиком. Но в то же время в определенном аспекте — он могучий реалист… Его реалистическая драма проникает в самые сокровенные тайники человеческой души. В ней есть, конечно, и лирические стихи, характерные для эпохи Гэнроку…

Тикамацу часто называют японским Шекспиром. В нем гораздо больше шекспировского, чем это принято считать. Во-первых, он, так же как Шекспир, почти всех превосходит по интеллекту. (Вспомните интеллект драматурга латинян Мольера.) Во-вторых, его драмы сплошь усыпаны блестящими строками. И, наконец, даже в самую напряженную драматическую канву вкраплены комедийные сцены. Глядя на нищего монаха в сцене у жаровни, я много раз вспоминал пир из великого «Макбета».

После исследований Тёгю Такаямы бытовая драма Тикамацу стала считаться значительно выше его исторических драм. Но и в своих исторических драмах Тикамацу не романтик. Этим он тоже сродни Шекспиру. Шекспир навсегда остановил свои часы в Риме. Тикамацу еще больше, чем Шекспир, игнорировал эпоху. Более того — даже век богов он превратил в мир эпохи Гэнроку. И его персонажи также, как это ни парадоксально, в психологической обрисовке часто совершенно реалистичны. Например, в исторической драме «Нихон фурисодэ хадзимэ» ссора братьев Котана и Сотана (герои пьесы. — В.Г.) вполне мыслима как сцена бытовой драмы. А душевное состояние жены Котана, душевное состояние самого Котана после убийства отца вполне мыслимы и в нынешний век. Более того, любовь Сусаноо-но-микото, я не боюсь этого сказать, и в исторические времена сохранилась в неизменном виде.

Исторические драмы Тикамацу, естественно, насыщены фантазией значительно больше, чем его бытовые драмы. Но именно благодаря этому они обладают «прелестью», которой лишены бытовые драмы..

Библиография

• 1914 – «Старик»
• 1915 – «Ворота Расёмон»
• 1916 – «Нос»
• 1916 – «Бататовая каша»
• 1916 – «Носовой платок»
• 1916 – «Табак и дьявол»
• 1917 – «Вечный жид»
• 1917 – «Фантастика в изобилии»
• 1917 – «Счастье»
• 1917 – «Ограбление»
• 1918 – «Паутинка»
• 1918 – «Ад одиночества»
• 1918 – «Смерть христианина»
• 1919 – «Собаки и свисток»
• 1919 – «Житие святого Кирисутохоро»
• 1919 – «Чудеса магии»
• 1919 – «Мандарины»
• 1920 – «Осень»
• 1920 – «Нанкинский Христос»
• 1920 – «Бог Агни»
• 1921 – «В чаще»
• 1922 – «Генерал»
• 1922 – «Вагонетка»
• 1922 – «Рыбный рынок»
• 1922 – «Барышня Рокуномия»
• 1923-1927 – «Слова пигмея»
• 1923 – «Сражение обезьяны с крабом»
• 1925 – «Половина жизни Дайдодзи Синскэ»
• 1926 – «Завещание»
• 1927 – «В стране водяных»
• 1927 – «Зубчатые колёса»
• 1927 – «Жизнь идиота»
• 1927 – «Люди Запада»

КЛАССИКА.

Сомнительно, чтобы «избранное меньшинство» было меньшинством, способным видеть высшую красоту. Скорее, это меньшинство, способное прикоснуться к чувствам писателя, выраженным в его произведении. Следовательно, художественное произведение или писатель, создавший художественное произведение, не могут иметь читателей, кроме «избранного меньшинства». Но это нисколько не противоречит тому, чтобы иметь «неизбранное большинство читателей». Я часто встречался с множеством людей, хваливших «Повесть о Гэндзи». Но читали «Повесть» (не говоря уж о том, чтобы понимали ее, наслаждались ею) среди писателей, с которыми я общаюсь, всего два человека — Дзюнъитиро Танидзаки и Тосио Акаси. Таким образом, классическим можно назвать произведение, которое среди пятидесяти миллионов человек мало кем читается.

Но все же «Манъёсю» читает гораздо большее число людей, чем «Повесть о Гэндзи». И это не потому, что «Манъёсю» превосходит «Повесть о Гэндзи». И даже не потому, что между ними лежит пропасть: одно — прозаическое, другое — поэтическое произведение. Просто произведения, включенные в «Манъёсю», каждое в отдельности, несравненно короче «Повести о Гэндзи». Во все времена, и на Востоке и на Западе, множество читателей привлекли лишь классические произведения не особенно длинные. Если же они были длинными, то должны были представлять собой собрание коротких произведений. Еще По, утверждая свои принципы поэзии, основывался именно на этом факте.

И Бирс, утверждая свои принципы прозы, также основывался именно на этом факте. Мы, люди Востока, руководствуясь в этом вопросе не столько рассудком, сколько чувством, оказались их предтечами. Но, к сожалению, никто из нас не построил, подобно им, логически завершенного здания, базирующегося на этом факте. Если бы мы попытались построить его, то, видимо, даже такой роман, как «Повесть о Гэндзи», обеспечили бы нужным прекрасным материалом, который уж во всяком случае создал бы ему популярность. (Однако, знакомясь с теорией стиха По, можно обнаружить различие между Востоком и Западом. По считает наиболее подходящей длину стиха примерно в сто строк. Наше трехстишие хайку, состоящее из семнадцати слогов, он бы безусловно исключил из числа стихотворений, назвав его «эпиграммой».).

Заветная мечта всех поэтов, заявляют они об этом или нет, — остаться в веках. Нет, неверно утверждать, что это «заветная мечта всех поэтов». Правильнее сказать — «заветная мечта всех поэтов, опубликовавших свои произведения». Есть, конечно, люди, уверенные, что они поэты, хотя не опубликовали ни строки (это поэты, наиболее мирно живущие в своей поэтической жизни). Если же называть поэтами только людей, создавших поэтические произведения в стихах или прозе, в зависимости от своего характера и обстоятельств, то проблемой всех этих поэтов будет, скорее всего, не «что написано», а «что не написано». Для жизни поэтов, живущих на гонорар, это, естественно, не очень приятно. Но если им это неприятно, пусть вспомнят, что поэт эпохи феодализма Рокудзюэн Исикава был также и хозяином гостиницы. И мы, если бы не были литературными поденщиками, тоже, возможно, нашли бы себе какое-нибудь ремесло. Может быть, благодаря этому расширился бы наш опыт и знания. Иногда я с некоторой завистью думаю о старых временах, когда невозможно было прожить литературным трудом. Ведь именно та эпоха оставила в веках классику. Было бы, конечно, неверно утверждать, что написанное ради существования не может стать классикой. (Если посмотреть на позы, которые принимают некоторые писатели, то самая приятная из них: «Пишу ради существования».) Не следует только забывать слова Анатоля Франса, что нужно быть легким, чтобы улететь в будущее. Таким образом, классикой можно назвать лишь произведения, которые всеми читаются, с начала и до конца.

Навигация

Прошлое

Хотя о прошлом Акутагавы не было подробно показано в манге и в главе 11, но в главе 12 показано, что до прихода в Портовую мафию он был сиротой и жил в трущобах, в месте под названием «На дне», где он боролся, чтобы выжить. В конце концов он был завербован мафией, весьма вероятно, из-за его способности, и стал учеником Дазая, который довольно жестоко обучал его. Во втором свете, он был представлен, как один из подчиненных Дазая.

Глава 24.5 повествует о его прошлом и том, как Дазай завербовал его.

Акутагава был одним из сирот, которые нашли свое пристанище на дорогах, идущих из трущоб. Он и еще восемь его товарищей, оказавшихся в таких же обстоятельствах, как и он, жили в полях. Его сверстники говорили о нем плохо. Между собой, они шептались: «У него нет чувств».

Спал ли он на жесткой земли переулка, участвовал ли в редком празднике, был ли избит взрослым до состояния, когда больше не мог держаться на ногах, на его лице никогда не отображалось ни единого следа подлинных эмоций. Он мог стоять и пристально смотреть в пустоту, глазами, похожими на темную бездонную пропасть. Видя его таким, многие взрослые роптали: «у этого дьявольского отродия нет сердца».

Однако, в обмен на сердце, Акутагава заключал внутрь себя таинственную силу. Одежда, которую Акутагава носил на своем теле, могла изменять форму по его желанию.

Взрослые, которые узнавали о силе Акутагавы, смотрели на это свысока со словами, подобными этим. Но компаньоны мальчика знали больше. Мальчики и девочки, которые жили в том же жилище, что и он, слишком хорошо знали, что не стоит недооценивать силу Акутагавы. Под силой Акутагавы, его одежда могла стать лезвием настолько большим, насколько позволяли размеры самой одежды. Каждый, кто приближался, мог легко лишится головы. Вместе с этим, так как лицо Акутагавы не выражало никаких эмоций, было невозможно предчувствовать намерение убийства. Не единожды лезвие Акутагавы вскрывало трахеи воров, которые пришли, чтобы обокрасть детей.

Молча, бессердечно, он разорвет в клочья любого захватчика его территории. Благодаря этому прозвали “Безмолвный безумный пёс”.

Глава 41 подтверждает, что Гин, другой высокопоставленный член Портовой мафии, является младшей сестрой Рюноске, хотя ни один из них не говорил об этом публично. Стоит отметить, что они вместе иногда ходят на экскурсии в маскировке, и это единственный раз, когда Акутагава надевает уличную одежду при таких обстоятельствах.

Личная жизнь

В университете Рюноскэ сделал предложение руки и сердца Яйои Йошида, но приёмный отец был против этого союза. Автор послушал его, поэтому личная жизнь Акутагавы связана с другой женщиной. В марте 1919 года Рюноскэ и Фуми Цукамото заключили официальный брак.

Рюноскэ Акутагава и его жена Фуми Цукамото

У пары родилось трое сыновей: первый ребенок Хироси появился на свет 30 марта 1920 года, дата рождения второго ребенка Такаши — 8 ноября 1922 год, а третий ребенок Якуси родился 12 июля 1925 года. В будущем Якуси стал композитором, а Хироси – известным актером. Что касается Такаши, он был студентом, но юношу призвали на службу в армию. Парень воевал в Мьянме, где и погиб в 1945 году.

Жена автора скончалась 11 сентября 1968 года из-за инфаркта миокарда.